Я решила прекратить общаться с отцом в 18 лет, так как уже устала терпеть его бесконечные недовольные высказывания в мою сторону, которые он, видимо, копил весь год, чтобы высказать, как приедет.
– А че у тебя с лицом? Не умываешься, что ли?
Я с 14 лет ходила со своей мамой к дерматологу и лечила акне, от которого и так очень сильно комплексовала всегда.
– А че ты вырядилась во всë цветастое? Одежды нормальной нет дома?
После, в следующий его приезд, я оделась в базовые вещи и цвета, но и так не угодила:
— А че ты как в церковь вырядилась? Лето на дворе так-то.
– А че ты музыкой перестала заниматься спустя девять лет? Время в никуда потратила по итогу.
До этого он так же нелестно высказывался о том, что я хожу в музыкальную школу: лучше бы языки изучала сама по учебникам. То есть опять же все и всегда не так.
– А че ты чеки мне ни разу не показала на одежду и обувь, про которые ты говоришь?
Это касалось денег, которые я сама заработала на учебу и которые также приходилось тратить на базовые потребности. Но вдруг я вру отцу? Поэтому ему нужны были чеки, чтобы были доказательства, и тогда, может быть, он помог бы деньгами на учебу.
Учебное заведение и город, куда мне поступать учиться, выбрал именно он. Я же боялась, что мы с мамой можем не потянуть финансово учебу, и надеялась, что если поделюсь своими переживаниями, то услышу слова поддержки, а не сомнения во мне и моей частности.
В общем, подобного в мою сторону было сказано ещё очень и очень много. Но то, что я не смогла стерпеть и принять лишь из-за того, что он мой отец, так это его слова о маме. Когда зашла тема про мои деньги, чеки на покупки и поступление в то место, куда ему хотелось, он сказал:
– А че, мама-то собирается что-то делать? Или как вообще?
Это было сказано с какой-то то максимальной неприязнью, то есть так, как будто он ставит себя выше её, хотя она с трех лет меня растила одна, бесконечно работая, чтобы постараться дать мне всё, что может потребоваться.
Услышав это, я впервые смогла ответить на его неприятные слова тем, что мама всегда делала, делает и будет делать для меня всё.
Он усмехнулся и сказал:
– Ладно, давай, ребëнок…
Этими словами он, вероятно, стремился заставить меня почувствовать себя беспомощной, незначительной и совершенно несведущей ни в чем.
Но, увы, уже тогда я знала, что при разводе он переписал все имущество на родных, чтобы ничего не делилось, а алименты мама добивалась через суд. Но даже тут он смог обойти закон и платить ничтожно мало по сравнению с его настоящим заработком…
На моё нежелание общаться с ним он лишь развернулся и ушёл.
Я до сих пор рада, что больше не испытываю постоянную неуверенность из-за него и его слов.
